Вечерние новости - Страница 68

Через час, обзвонив половину людей из своего списка, Партридж сделал перерыв и пошел в комнату для совещаний выпить кофе. Вернувшись, он стал просматривать “Нью-Йорк тайме” и “Вашингтон пост” – все сотрудники телестанции проделывали это ежедневно. Посетителей крупных телецентров всегда приводят в изумление кипы этих газет. Дело в том, что, хотя люди здесь работают искушенные, почему-то среди них бытует прочно укоренившееся мнение, будто новость по-настоящему становится новостью, если попадает на страницы “Таимо или “Пост”.

Чтение Партриджа прервал громкий голос Чака Инсена.

– Гарри, хочу сообщить тебе план сегодняшней передачи, – сказал ответственный за выпуск, входя в кабинет. – Видишь ли, мы собираемся посадить двух ведущих. Половина передачи – твоя.

– Конец или начало? Инсен слабо улыбнулся:

– Кто из нас знает, где конец, а где начало. В любом случае с сегодняшнего дня ты будешь вести все, что связано с похищением семьи Слоуна; похищение будет главной новостью, разве что перед началом передачи убьют президента. Кроуф, как обычно, будет вести остальную часть программы – понимаешь, все мы решили: не позволим мы шайке подонков – кто бы они ни были – диктовать Си-би-эй свои порядки.

– Я – за, – ответил Партридж. – Надеюсь, Кроуф тоже.

– Честно говоря, это идея Кроуфа. Как всякому королю, ему становится не по себе вдали от трона. А кроме того, если он будет прятаться, это все равно ничего не даст. Да, вот еще что: в самом конце передачи Кроуф скажет от себя несколько слов – поблагодарит тех, кто прислал телеграммы и вообще выразит сочувствие.

– От себя?

– Ну конечно. Как раз сейчас над текстом корпят трое текстовиков.

Партриджа это позабавило даже при нынешних обстоятельствах.

– А вы поладили, – сказал он. Инсен кивнул:

– Мы заключили негласное перемирие до окончания этой истории.

– А потом?

– Поживем – увидим.

Глава 6

Почти месяц назад, как только Мигель нелегально проник в Соединенные Штаты, он попытался приобрести гробы для того, чтобы переправить двух – как сначала предполагалось – похищенных в Перу. Весь план был разработан задолго до его прибытия, и Мигель надеялся, что осуществит покупку быстро и незаметно – дело-то нехитрое. Но оказалось, что это не так.

Он отправился в похоронное бюро в Бруклине, желая раскинуть сети пошире, а не крутиться все время на одном пятачке – в “Малой Колумбии” в Куинсе, в то время служившей ему опорной базой. Он выбрал заведение, расположенное неподалеку от Проспект-парка, – элегантный белый особняк с вывеской “Филдс”, к которому примыкала большая автостоянка.

Мигель открыл тяжелые дубовые двери и вошел в холл – пол покрывал золотисто-бежевый ковер, всюду стояли высокие растения в кадках, на стенах висели идиллические пейзажи. Там его чинно встретил мужчина средних лет в черном пиджаке с белой гвоздикой в петлице, в полосатых черных с серым брюках, в белой рубашке и темном галстуке.

– Доброе утро, сэр, – изрек сей муж. – Меня зовут мистер Филд. Чем могу быть полезен?

Мигель отрепетировал то, что ему надлежало сказать.

– Мои престарелые родители хотели бы заранее позаботиться о своем.., м-м.., уходе из жизни.

В знак одобрения и сочувствия Филд склонил голову:

– Понимаю, сэр. Многие пожилые люди на закате дней хотят быть спокойными и уверенными в своем будущем.

– Именно. Так вот, мои родители хотели бы…

– Простите, сэр. Думаю, нам лучше пройти в мой кабинет.

– Хорошо.

Филд шел впереди. Они миновали – возможно, так было специально задумано – несколько комнат, напоминавших салоны: здесь стояли диваны и кресла, в одной из них – ряды стульев, приготовленных для отпевания. В каждой комнате стоял открытый фоб с телом покойного – голова покоится на подушечке с рюшами, лицо слегка подгримировано.

Кабинет владельца помещался в конце коридора, предусмотрительно скрытый от посторонних глаз. На стенах висели дипломы в рамках, совсем как в кабинете врача, с той лишь разницей, что один из них (украшенный лиловой лентой) был дипломом гримера покойников, а другой – бальзамировщика.

Филд жестом предложил Мигелю сесть.

– Могу я узнать вашу фамилию, сэр?

– Новак, – солгал Мигель.

– Что ж, мистер Новак, давайте начнем с главного. Вы или ваши родители уже выбрали и приобрели место на кладбище?

– Гм, нет.

– Значит, этим следует заняться в первую очередь. Мы должны об этом позаботиться не откладывая – купить место, особенно хорошее, становится все труднее и труднее. Разумеется, мы не говорим о кремации.

Мигель, с трудом обуздывая нетерпение, помотал головой:

– Нет. Но я-то хотел с вами обсудить…

– Затем встает вопрос о вероисповедании ваших родителей. Какая потребуется служба? Есть и другие вопросы, которые следует решить.

И Филд протянул буклет, напоминавший тщательно разработанное ресторанное меню. Это был длинный прейскурант услуг, например таких, как “обмывание, дезинфекция, одевание и гримирование покойного – 250 долларов”, “особые процедуры после вскрытия тела – 125 долларов” и “различные формы помощи со стороны церкви – 100 долларов”. “Традиционный пакет услуг” – 5900 долларов – помимо всего прочего, включал положение креста в руки покойного – 30 долларов. За гроб взималась отдельная плата – цена доходила до 20 600 долларов.

– Меня-то, собственно, интересуют гробы, – сказал Мигель.

– Понимаю. – Филд поднялся. – Пожалуйста, следуйте за мной.

На сей раз он повел Мигеля вниз по лестнице, в подвал. Они вошли в помещение с красным ковром на полу, где были выставлены образцы; Филд начал с гроба стоимостью в 20 600 долларов.